• Location: Berlin
• Music: 16. Carl Philipp Emanuel Bach - Andante ma non troppo

эспрессо-машинка

Маленькая эспрессо-машинка варит такой кофе, от которого я просыпаюсь в момент. Вернее, я просыпаюсь, предвкушая кофе уже. Я из-за этого хочу выбраться из постели. Сначала её надо собрать, привинтить несколько уровней, собирается как реактивный двигатель, чем она и является, ракета по форме для вывода меня на орбиту; а потом через пять минут с хрюканьем и трещанием в верхней части, по закипании, в половину минуты появляется пятьдесят граммов сверхъестественно прекрасного напитка. Который я разбавляю наполовину концентрированным молоком и выпиваю в две минуты. Так я повторяю раза три-четыре. Уходит пять-шесть больших столовых с верхом ложек молотого кофе и двухсотпятидесятиграммовая коробочка концентрированного молока. Эту чудо-машинку подарил мне Флориан, когда месяц назад приезжал из Фульды в Берлин вместе со своим классом, он учится в последнем классе гимназии. У них была прогулка в Берлин. Мне привёз он машинку. Она гораздо больше мне нравится настоящих ящиков-кофемашин. Она изящна, только в ней варится такой силы напиток, как не варится он никак в кофе-машине, она мне напоминает о Флориане, о Фульде, о том, как было мне там уютно, спортивно так было как-то. С Фло мы катались часто в парках на коньках, а часто я ходил в его музыкальную школу на концерты. В Фульде и не с кем мне было на роликах кататься, тем более играть в догоняшки в парках на роликах, с ним было идеально. Как стали дороги и близки вещи и люди оттуда. И музыка, которая там была, настоящее барокко слушалось мне настояще только и так пышно только там. Или вот рот Флориана, настоящего такого мальчика из большого деревенского дома: тёмно-красный, очень полнокровный, а не бледно-розовый, не ярко-красный или тем более не серый даже, как у так многих здесь. Он вообще весь такой парень кровь с молоком... Снился Флориан, когда я просыпался варить кофе. Флориана мне хотелось сводить именно в Аквариум зоопарка. Вода, вода, вода, она так связана как-то с Фульдой. Так и не сводил, не было времени. Написал ему только что открытку со спасибо за кофеварку и парки и рот и пригласил приехать в гости на подольше сюда теперь. И без класса. Открытку пришлось упаковать в конвертик после надписания. Фульдинские почтальоны и вообще такое послание могут неадекватно воспринять, с грязными своими католичненько-барочненькими домыслами.

***

Туда я поеду через неделю. К Маше, это восемьдесят километров от Фульды, и потом на выходные к Игорю в FFM, ещё восемьдесят. Всё же мне в Берлине часто приходит чувство нездешнести. Хотя мне очень уютно и, как давно не было, спокойно, уверенно, просторно, светло в голове и устойчиво. Кажется, так стабильно, уютно и размеренно было, если не ошибаюсь именно в лучший период моей семейной жизни в Омске, лет пять это длилось, когда ребёнок ходил в сад, вернее, чаще всего не ходил, у меня была работа на радио для денег и в универе для какой-то там мечты про науку и просвещение и признание на широком идеологическо-научном фронте, т.е., для удовольствия. И было и удовольствия немерено, и денег всегда хватало и ясно было будущее. То же впечатление сейчас регулярно здесь. Вот птицы по утрам за окнами этой моей новой квартиры в Шарлоттенбурге - я часто просыпаюсь с чувством будто я дома в Омске, там была такая же акустика от птиц весной! Ведь не только потому, что тоже четвёртый этаж, да и если прислушаться, отличие есть: в Омске меня будили сороки и какие-то хохочущие среднего калибра с выгнутыми хвостами ебанэ на ветках, а здесь шизофреническими нерегулярными диссонансами щебечет какая-то мелочь. Но чувство то же утреннее стало.