Ходят за мной целый день по дому, если хожу я. Как две собачки. Если я сижу и пишу за столом, они лежат в тапках или на моих ступнях, если я ухожу заварить чая, они ждут, пока я вернусь из кухни, но если меня нет дольше, чем ожидается, они приходят в кухню ко мне и тоже садятся у ног или ложатся на коврик рядом со мной. Читаю я обычно лежа на полу, чтобы расправлять спину, или на тренажере, который должным образом выгибает мою спину. Они забираются на подушечку для головы и сидят по двум сторонам, закрывая мне уши, иногда прогуливаясь, пробежкой с веселыми подпрыжками, по мне, как проверяют, как идет выправление спины. Они каждый день обстоятельно проверяют, что у меня в ушах, и нет ли вшей на голове. А если я читаю в ванне, то они забираются на полку с полотенцами и оттуда наблюдают за мной, там же и засыпая.
Эти крысы, в отличие от предыдущих, мирные, молчаливые, но очень общительные, никогда никого не укусили, и не дерутся как пара прошлых.
Сегодня вспомнил, что когда мне было от трех до пяти, в деревне у сестры моей бабушки за мной всегда, когда я гулял, шла сначала кошка, а потом свинья, и так мы и гуляли втроем, гуськом, а вокруг нас еще бегал по орбите ярко-рыжий какой-то то ли шарик то ли жучка. Они не покидали меня и когда я шел к соседским детям играть, свинья падала в грязь, кошка садилась у дороги, жучка-шарик продолжал бегать кругами, лишь увеличивая орбиту.
Иногда прогуливалась и свинья, я почему-то думал, что мне поручено ее не потерять, и я бросал играть с моими летними друзьями и шел куда-то за свиньей, которой казалось, что я ее хочу догнать и как-то, наверное, нехорошо с ней обойтись. Она бежала, прихрюкивала, меня это, уже в темноте, очень забавляло, до смеха, кошка бежала, всегда беременная, кстати, сзади, и от тяжести начинала мяукать, шарикожучка начинала громко лаять, нарезая круги, свинья уже бежала быстро и хрюкая и порыкивая от страха, и однажды мы с ней вдвоем упали в яму с каким-то говном, смешанным с сеном.
Было страшно, очень вонюче, холодно и темно, помню, как свинья была недовольна тем, как мы наебнулись, как она топталась в жиже и обиженно хрюкала и как-то неантропоморфно, и тем ново и страшно, выбившись из домашнего дружеского до попадания в яму амплуа утробно порыгивала, что ли, в темноте.
Но кошка осталась сидеть около ямы, а шарик-жучка, кажется, и привел мою "бабушку".
Обвинили во всем, кстати, свинью, ее громко стыдили, от чего она и семенила все быстрее на обратной дороге и тоже как-то обиженно, но уже не зверино-страшно похрюкивала, и я весело гнал ее домой, настегивая прутом по ней.
