Да, кстати, и не случайно у Бродского этот культ преждевременной старости, теперь мне понятнее! Тоже в тему механизмов тела по поддержанию боевой формы! Это защитная стратегия: самому убить время, пока оно тебя не убило. Сорок? - вот тогда можно и окуклиться в паука, если жизнь удалась. Ну, а если не удалась, то сказать "...что сказать мне о жизни... что оказалась длинной".
Например, многие евреи выглядят очень ювенально до самых седых мудей, не окукливаются в пауков с большим пузом: посмотрите на фотки из рвов концлагерей, там тела взрослых - тела подростков, уже в день приезда мы это видим, без срока в лагерях. Человек худ и поджар пока он ничего основательного, фундаментального не совершил, не встал твёрдо на ноги, на причал. Потому он всё ещё ювенальненький, мобильный как обезьянка. А Бродский, уже при нобелевке или там Ростропович со своей виолончелью у Берлинской Стены или Ходорковский вышел из тюряги - всё свершилось, всё в шоколаде, можно и расслабиться и не держать животик. И тогда начинается отращивание брюха, срабатывает какой-то гормональный маркер довольства.
Вон, Ходорковский - только вышел из тюрьмы, был былиночка стройная, загляденье, взгляд осмысленный разнообразный, интересующийся, а теперь... год прошёл - он уже покатился по этой дорожке, перед нами стремительно окукливающийся в паука плотоядный нетерпеливый хмырь с гипнотическим рептилоидным взглядом как у Берии, ужас. Перечисленные мной евреи - именно что советские евреи одной эпохи, временной формации. И потому в них так ясно случается, внезапно переход в состояние жирного отвратительного паука-старика: в их жизненном пути-нарративе именно было всю жизнь трикстерство, изворотливость и выжидание куша. Когда это случается, можно окуклиться и наконец-то пожрать и поспать вволю. И эта тревожность жизненного пути и авантюрность - они закономерны, увы, в жизни еврея, как и внезапный перелом, т.о., и окукливание в паука.