А теперь присмотримся к тому, что такое быть ухом, так ли уж это пассивно, как то представляется в представлении "человек-ухо":
"Есть та часть человеческой жизни – разговорная, которую нам не удается отвоевать для литературы. Мы ее еще не оценили, не удивлены и не восхищены ею. Меня же она заворожила и сделала своей пленницей. Я люблю, как говорит человек ... Люблю одинокий человеческий голос. Это моя самая большая любовь и страсть".
Во-первых, давно уже разговорность представлена в литературе и в более широком модусе, чем рассказ журналистке о тяготах жизни. Я, например, предпочитаю слушать пранк, если уж речь об ограниченных страстях или ситуации поведывания о чём-то. Наяривать бабкам и дедам и доводить их до белого каления - это отличная русская литература и живые страсти. Они гораздо разнообразнее, чем страдание, которое сливали Светлане Александровне. Да если и не брать такие продвинутые жанры, как пранк, разговорность - штука условная, это всегда запись разговора кем-то, писателем, чаще всего подаётся как речь от первого лица, и вот этого очень много, когда человек прикидывается ухом.
Во-вторых, как раз одинокий человеческий голос - уже условность, искусственная ситуация, ситуация намеренной трагедизации. Мало когда бывает одинокий человеческий голос. Я устал от одиноких человеческих голосов, от всех этих шизоидов по большей части. Я так хочу иногда хорошего здорового гула, болтовни, ахов, охов и вскриков счастливой человеческой групповухи за дверью, а не одиноких человеческих голосов, этой рутины страдания напрямую безбашенными дозами из СССР.
И я почитал её речь и до конца. Страдание, смерть там возведены во что-то очень уж неразменное. Я уже говорил о риторике жертвы, в случае материнского дискурса, и в частности, в сочинениях Светланы Александровны страдание возводится в абсолют, и так становится уже инстанцией не вины, а обвинения, следствие начинает погонять причиной, причина страдания потому становится уже неинтересна перед лицом боли и развёрзстых ран, расчёсывание и насаливание ран увлекает. Все эти советские мамаши-клуши - они такие тупые! Кудахчут как куры, не в состоянии защитить ни себя, ни своих детей.
Да, грустно, куда всё это катится, если матерям-плакальщицам начинать давать премии, если эта фигура становится снова краеугольно священной, хотя уже сколько раз она показала себя тупой пустышкой. Мир нуждается в сострадании? Но почему оно всегда повязано со скукой, с тупостью, с обеднением проблематики? Да ебать в жопу всех этих цинковых мальчиков, да так, чтобы они в гробу вертелись! Затрахали со своим страданием уже все.
В свое время у меня был сборник нобелевских лекций, я их все прочитал до 90-х годов включительно. Были среди них блеклые...
Posted by Sasha Corbyn on Montag, 7. Dezember 2015
